Журналист-фотограф Николай Плеханов: «Таймырские встречи»

Выставка репортажной фотографии Николая Плеханова открылась к 90-летию со дня его рождения в Музее Норильска. Экспозиция названа так же, как и одна из публикаций корифея таймырской фотожурналистики, — «Таймырские встречи».

Почему он выбрал главной темой своих работ Русский Север и почему Север ответил ему преданной любовью, — в материале портала «Город Онлайн».

Универсальный специалист

 
Серия статей о работе Плеханова была опубликована в газете «Заполярная правда» в 1997 году. Может показаться символичным, но именно в тот год Николай Плеханов ушёл из жизни: его не стало фактически на работе, по дороге в редакцию.

Патриарх местной журналистики, фотокорреспондент нескольких норильских газет полвека своей жизни отдал Норильску и Таймыру. На Север он приехал подростком в 1945 году. Начинал работать на руднике «Медвежий ручей», на Медном заводе, участвовал в строительстве газопровода Мессояха — Норильск.

Продолжительное время Николай Плеханов работал в Дудинке в окружной газете «Советский Таймыр». Для него как для человека творческого это стало прекрасной возможностью поездить по Таймыру, лично познакомиться с жизнью коренных народов. Эту возможность фотокорреспондент Плеханов использовал в полной мере. По воспоминаниям коллег, он вечно курсировал между Дудинкой и таймырскими посёлками, оленеводческими, рыболовными и охотничьими бригадами, откуда привозил множество снимков.

Особой для фотожурналиста Николая Плеханова стала тема коренных народов Таймыра. Он дружил со всеми известными шаманами полуострова и считал их выдающимися людьми. У него был свой, подкреплённый практическими знаниями взгляд на таймырскую действительность и жизнь коренных народов, которую он видел собственными глазами.

У Николая Плеханова было особое умение, довольно редкое для журналиста: он мог хорошо фотографировать и мастерски владеть пером. В профессиональной среде репортёров это всегда было уделом немногих. Поэтому, отпуская Плеханова в очередную поездку в тундру, руководство газеты знало, что получит не только редкие снимки, но и хороший материал по теме.

Фото: Плеханов на выставке

В условиях Заполярья такая универсальность имела двойную ценность. За неимением порой иного транспорта, кроме самолётов и вертолётов, вездеходов или оленьих упряжек, количество «человеко-мест» при доставке в глубинку учитывалось буквально по килограмму живого веса. В таких случаях выбор «корреспондент плюс фотограф» был явно не в пользу прессы. Поэтому снимающий журналист или пишущий фотограф был тогда и сейчас предпочтительнее.

Объездил весь Таймыр

 
Судя по авторским публикациям, Николай Плеханов действительно объездил весь Таймыр. Об это можно судить не только по фотографиям, которые, бесспорно, являются прямым подтверждением географии его командировок, но и по многочисленным статьям, репортажам, очеркам.

Из воспоминаний Николая Плеханова:

«Если только позволяет нелёгкая и хлопотная наша работа, я стараюсь хоть раз за год вырваться в Авамскую тундру. Вот и сейчас ищу старейшего жителя Усть-Авама, очень хочется доказать одной скептически настроенной даме, что есть среди местного населения долгожители, сохранившие здравый и светлый ум».

Его репортажи со Дня оленеводов (или Хэйро) очень хорошо отражают быт таймырской глубинки, настроения коренных жителей, традиции и уклад жизни аборигенов. Николай Плеханов настолько проникся отношениями коренных жителей между собой, к природе, к среде обитания и собственной истории, что давал иной раз оценку происходящему вокруг.

Из публикаций Николая Плеханова:

«У всех малых народов Таймыра при захоронении умерших есть одно правило: оставленную посуду пробивают охотничьим ножом. Больно и стыдно мне стало, когда я узнал причину: оказывается, любители природы нередко конфискуют вещи для своих нужд. Изымают и оружие из чехлов, берут в основном ствол и замок, остальное выбрасывают. Моим соотечественникам, приехавшим покорять край земли, поучиться бы у коренных северян душевному такту и уважению к людям!».

Фото: Бабушка Гаямо, Усть-Авам, 1987 г.

Он любил Таймыр — его бесконечную удивительную тундру, сияние озёр, белизну снегов, грустные и злые песни порывистых ветров, красоту людей Севера, их философски размеренную жизнь — и умел показать его людям.

Плеханову всегда было больно слышать, если кто-нибудь говорил о годах, «потерянных в проклятом Заполярье, вычеркнутых из жизни». Таких людей он называл тундровиками одного дня. По словам журналиста, он иногда еле сдерживался, чтобы не спросить, не из окна ли благоустроенной квартиры видел в основном этот человек Заполярье?

Фото: Плеханов с Урванцевыми

Дружба с шаманами

 
Отношения с людьми для Плеханова имели особое значение. Неудивительно, что ему удалось подружиться с одними из самых закрытых и необщительных для посторонних людей — представителями древнего шаманского рода Костеркиных. Шаманы жили в авамской тундре, в посёлках Усть-Авам и Волочанка, где даже дети боялись лишний раз попасться на глаза нганасанским колдунам. Тем не менее, однажды познакомившись с Костеркиными, Николай Плеханов сумел найти общий язык почти со всеми представителями древнего рода. Настолько, что нганасаны искренне ему доверяли, приглашали к себе в гости и даже спрашивали совета.

С одним из представителей шаманского рода — Дельсюмяку Демнимеевичем Костеркиным Плеханов познакомился на отстрельной точке Сенькин мыс в устье реки Дудыпты, впадающей в Пясину, где госпромхоз «Таймырский» вёл отстрел дикого оленя. По просьбе управляющего в посёлке Усть-Авам Николая Хорошилова Дельсюмяку разрешил-таки сделать с собой несколько кадров, а потом, после знакомства, уже охотно позировал Плеханову, приговаривая, что он вовсе не шаман, а просто пытается донести фольклор до своего народа, забывшего за годы советской власти о старых традициях. Дельсюмяку и посоветовал Плеханову встретиться с его дядей, по его словам, настоящим шаманом — Тубяку.

Фото: Шаман Тубяку Костеркин

В одну из очередных поездок в Усть-Авам пути Николая Плеханова пересеклись с экспедицией из Воронежа, которая разыскивала следы исследователя Русанова, погибшего в этих краях. Одна из участниц экспедиции пожаловалась на Тубяку — мол, отругал и выгнал из своего дома, не счёл нужным даже поговорить. Дельсюмяку же был более приветлив, подарил свою фотографию в шаманской одежде.

Фотографию, сделанную в свой предыдущий приезд, Плеханов сразу узнал. Тогда при помощи фотографии племянника журналисту и удалось встретиться с Тубяку-шаманом. С тех пор тема шаманизма на Таймыре стала для Николая Плеханова самой значимой, особенно когда сама жизнь нганасанских колдунов в современных условиях стала разваливаться.

Фото: Шаман Дельсюмяку Костеркин

Из воспоминаний Николая Плеханова:

«При жизни Тубяку в семейство Костеркиных была вхожа, кроме меня, этнограф из Ленинграда Григорьева. Остальных он не принимал, не разговаривал ни с кем о сокровенном, называл бесчисленных приезжающих к нему людей самозванцами. В своё время Тубяку много рассказывал о своей нелёгкой шаманской жизни. Ему ведь не раз приходилось сидеть за решёткой за то, что оставался приверженцем традиций своего народа. Но не всё было открыто для печати…»

Фото: Костеркины перед чумом для камлания

Сохранить культуру

 
Вскоре проявились и «белые шаманы». Какими путями они завладели всеми атрибутами, которые принадлежали Тубяку, — сложно судить. Плеханов считал, что самозванцы забрали бесценные реликвии не только семейного, родового, но и национального значения. Он серьёзно опасался, что эти «белые шаманы» уедут на материк и увезут с собой реликвии, а вместе с ними и всю нганасанскую культуру.

Фото: Колхоз Путь к коммунизму

Фото: Надежда Порбина, Госпромхоз Таймырский, 1987 г.

Он очень надеялся, что когда-нибудь всё это будет возвращено хозяевам для возрождения шаманского рода Костеркиных или отдано в Таймырский или Норильский музеи, и следующие поколения северян смогут любоваться этими предметами, познавать их истинную ценность, прикасаться душой к местной культуре.

В итоге так и случилось: костюм шамана из рода Костеркиных сейчас хранится в Таймырском краеведческом музее, сотрудники которого, понимая предназначение этих реликвий, стараются даже лишний раз не беспокоить эти древние атрибуты нганасан.

Фото: Шаман Тубяку Костеркин

Из публикаций Николая Плеханова:

«Всё труднее коренным жителям сохранить свою культуру, своеобразный, очень необычный с точки зрения приезжего человека быт. Тундровик на час не щадит то, что его окружает, разоряет тундру, не считаясь с теми, кого она кормила веками. А уж об уважении к обычаям и речи нет… О северных народах можно много говорить. Я рассказал современникам лишь маленькую толику того, что открылось для меня в суровом северном краю, куда судьба забросила мальчишкой, где самому пришлось пережить немало. Потому, может быть, мне так близка и понятна боль других. За время работы в окружной газете «Советский Таймыр» немало пришлось полетать на АН-2, километры исходить по местным дорогам и тропам. Со многими хорошими людьми познакомиться. За это я благодарен судьбе».