Исследователь Карина Шейфер: «Лингвистам хочется успеть побывать везде, где остались последние носители малых языков»

С 2018 года Карина Шейфер трудится в Институте языкознания РАН, специализируясь на изучении и сохранении малых языков Севера, Сибири и Дальнего Востока (в том числе эвенкийского и эвенского). Она рассказала порталу «Город Онлайн», как пришла в эту сферу деятельности, почему создала паблик «Тунгусские заметки» и кто такие полевые лингвисты.

Социальная сеть: vk.com/gako_esataria

Человек без определённой национальности

 
Я родилась в Самаре. Это, конечно, не Север, но всё же территория с большим количеством людей, относящихся к нацменьшинствам. Во мне самой течёт и чувашская, и мордовская кровь, но так получилось, что никакой определённой национальности, кроме титульной, приписать себе не удаётся.

Я много работаю с национальной повесткой, поэтому очень часто меня спрашивают: «Кто вы?». Предпочитаю говорить, что человек без определённой национальности, поскольку имею в своей родословной представителей нескольких народов.

Из-за того, что в советское время они были отлучены от своей языковой среды, их дети языка не переняли, соответственно, у меня тоже нет какого-то специфичного культурного наследия. Но я не считаю, что, если у людей забрать их идентичность, сразу должен получиться русский. Поэтому мне сложно назвать себя русской.

Испанский опыт

 
В 2015 году я окончила кафедру иберо-романского языкознания филфака МГУ, где специализировалась на изучении малых языков Испании. В процессе обучения освоила испанский, баскский, галисийский и каталанский. Владею ими на достаточно высоком уровне: могу не только поддерживать коммуникацию и вести рабочую переписку, но и создавать продукты для их развития.

У меня также было очень много практического и проектного опыта в Испании. Это позволило мне достаточно хорошо понять структуру национальной политики этого государства и в дальнейшем применять полученные навыки в отношении нашей языковой действительности.

Не получилось поработать на Таймыре

 
С 2018 года работаю в Институте языкознания РАН. Изначально я трудилась в отделе урало-алтайского языкознания, куда пришла с бэкграундом знания прибалтийско-финских языков, встречающихся в Ленинградской и частично в Псковской областях, в Карелии и, естественно, на Кольском полустрове.

Дальше стала заниматься эвенкийским. Его полевое изучение раскрылось для меня в составе исследовательской группы Ольги Казакевич. С ними побывала в Хабаровском крае, в Амурской и Иркутской областях, в Якутии.

Но, к сожалению, в Эвенкии, в Туруханском районе и на Таймыре развернуться не удалось. Дело в том, что к моменту моего присоединения коллеги уже «закрыли» эти территории, объездив все подходящие посёлки.

Этот язык встречается всего в девяти российских регионах и постепенно исчезает, поэтому лингвистам хочется успеть побывать везде, где остались последние носители, и поработать с ними. В связи с этим в уже изученные локации, как правило, они не возвращаются.

Эвенкийский, кстати, имеет очень сильную диалектную раздробленность. То есть его диалекты так разнятся, что в Европе их уже признали бы разными языками. Если привести бытовой пример, то они отличаются как шведский и исландский.

Фото: vk.com/evenkieven | Настольная игра "Стойбище" на языках народов Севера, авторы: лингвист Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко

Не armchair linguist

 
Существует термин armchair linguist. Это относится к специалистам, которые не выезжают куда-либо, а сидят в кабинете, изучая всё по словарям и письменным источникам. Им «противостоят» полевые лингвисты, работающие в поселениях с носителями.

В идеале экспедиция, в рамках которой можно захватить четыре-пять населённых пунктов, длится дней 40, но зачастую из-за проблем с транспортом всё это может затягиваться на недели. Обычно поселения находятся далеко от райцентров, в глуши, там сохраняются какие-то промыслы, земледелие, оленеводство, а вместе с тем и лексика. Поэтому их жители — лучшие носители языка.

При работе на местах применяется множество различных методов. Мы часто общаемся со спикерами: они помогают расшифровывать записи, которые мы сняли на видео, составлять словари.

Ещё очень важно и одновременно сложно сохранить грамматику и различные особенности диалектов. Для этого составляются анкеты для перевода, куда зашиваются грамматические категории, которые исследователи хотят выяснить. Благодаря этой информации можно делать выводы, составлять описания и очерки.

Мы также обращаем внимание на социолингвистику и всегда спрашиваем, из каких мест носители и их родственники, жили ли они в тайге, какой национальности были их одноклассники и так далее. Для этого также есть специальные опросники.

И это, разумеется, ещё не весь список методов работы в поле.

Фото: vk.com/evenkieven | Настольная игра "Стойбище" на языках народов Севера, авторы: лингвист Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко

«Тунгусские заметки»

 
«Тунгусские заметки» хорошо развивались года два с половиной, но пока активный постинг приостановлен, потому что сейчас есть ряд других задач, на которых я сконцентрировала внимание.

Работаю не только младшим научным сотрудником в Институте языкознания РАН, но и участвую во множестве мероприятий в качестве лектора или спикера, занимаюсь организационной деятельностью. Например, этим летом составляла программу и проводила фестиваль национальных литератур на Красной площади, куда мы пригласили представителей 58 народов, сделав акцент на коренных народах Севера и Дальнего Востока. Ещё являюсь экспертом на молодёжном форуме «Российский Север». Поэтому задач, которые фактически не относятся к моей деятельности именно в институте, очень много. Ими я усиленно и занимаюсь.

Конечно, мне бы хотелось со временем вернуться к развитию паблика. В отдельных постах раньше я писала какую-то информацию со ссылкой (ФИО и указание населённого пункта) на определённых носителей, с которыми работаю на местах, и добавляла, что человек из другого поселения знает то же самое (например, обряд), но в другой интерпретации.

Для меня «Тунгусские заметки» — платформа для общения и поддержания контакта с сообществом.

Фото: vk.com/evenkieven | Настольная игра "Стойбище" на языках народов Севера, авторы: лингвист Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко

В ту же личку мне часто приходят различные сообщения и просьбы консультативного типа: посоветуйте, что почитать; найдите сказку о соболе, чтобы мы могли её поставить на сцене; подпишите экспонаты для нашего поселкового музея или школьного уголка; помогите подобрать эвенкийское имя для ребёнка и так далее.

Это место, где я могу не только взаимодействовать с представителями разных диалектов и тунгусских (эвенкийских и эвенских) территорий, но и рассказывать им и тем, кому эта тема не чужда, о северной культуре. Это поддержание интереса внутри сообщества и повышение уровня осведомлённости всех наших соотечественников о мультиязычности и мультинациональности страны.

Фото: vk.com/evenkieven | Настольная игра "Стойбище" на языках народов Севера, авторы: лингвист Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко

Компьютерная лингвистика

 
Я защитила магистерскую диссертацию по компьютерной лингвистике — это раздел программирования, который позволяет обрабатывать языковые данные. Например, расшифровка голосовых сообщений во «ВКонтакте» — результат работы таких вот специалистов, которые имеют очень глубокие теоретические и прикладные знания.

В нашу цифровую эпоху благодаря им развивается множество инструментов. Допустим, анализируются впечатления. Вы можете зайти в какое-то приложение и заметить, рекомендуют вам его или нет. Этот «совет» формируется на основании негативных и позитивных отзывов, ключевых слов.

Если иногда кажется, что всё зависит от работы программиста, то это не так. Задействованы ещё и лингвисты, которые должны подготовить для первых какие-то материалы, разметить их, коннотировать.

В свободное время от полевой и миноритарной лингвистики я занимаюсь компьютерной. Потому что это то будущее, которое нам позволяет сохранять языки.