Настольные игры серии «Стойбище»: сохранение культурного и языкового наследия коренных народов

Лингвист Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко создали серию настольных игр «Стойбище», которые через развлечение знакомят с языками и культурным колоритом малочисленных коренных народов Севера, Дальнего Востока и Сибири. Портал «Город Онлайн» поговорил с авторским тандемом и узнал об особенностях их проекта.

Кто:

 
Созданием настольних игр занимаются лингвист, младший научный сотрудник Лаборатории исследования и сохранения малых языков РАН Карина Шейфер и дизайнер Олеся Стеценко. Консультации им оказывают оставшиеся носители малых языков.

Что:

 
«Стойбище» — серия настольных игр, которая увидела свет в 2019 году. С её помощью представители коренных народов изучают родной язык и знакомятся с азами своей культуры. Распространяется бесплатно.

Творческий дуэт

 
Карина Шейфер: Ещё до начала реализации этого проекта с Олесей у нас были дружеские тёплые отношения, которые в итоге и вылились в создание «Стойбища». Серия этих настольных игр ориентирована на сохранение языков коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока.

Я лингвист по профессии, бываю в экспедициях и местах компактного проживания представителей этнических меньшинств, общаюсь с ними, специализируясь на тунгусских языках. Именно поэтому первые наборы были выпущены для эвенков и эвенов.

Продукт так горячо приняло коренное сообщество, что возникла потребность расширяться, охватывая и другие народы. Сейчас мы работаем в формате творческого объединения «Этнико». Я отвечаю за языковую составляюющую, а Олеся — за визуальную часть (отрисовка, концептуальные моменты, предпечатная подготовка).

Три года работы

 
Карина Шейфер: Мы начали воплощать задумку в жизнь три года назад и уже успели много сделать. Из-за того что печать продукции довольно дорогое удовольствие, каждый раз мы стараемся затронуть несколько языков, составить некую тематическую сбивку. Ведь чем больше тираж, тем меньше расходы.

Благодаря этому нам удалось освоить одиннадцать языков из шести языковых семей (финно-угорская, тунгусская, самодийская, юкагирская, тюркская и чукотско-камчатская), охватив большинство языков оленных народов Севера России. Именно на них и обращено наше внимание.

Несмотря на то что коллектив у нас маленький — всего два человека, мы выполнили большой объем работы.

За три года вышло 4450 экземпляров настольных игр. Например, эвенкийский набор выпустили десятью тиражами, каждый из которых отражал определённый диалект, а эвенский — четырьмя.

Поскольку эвенкийский распространён от Томской области до Сахалина, от Таймыра до Китая, он отличается в зависимости от местности, поэтому мы старались сохранить локальный вариант языка каждого места, куда доставляли «Стойбище». Аналогично было и с эвенским.

Чтобы добиться желаемого, мы плотно работали с носителями, давали им разные варианты переводов. Просто в этих языках примерно по 15 диалектов, поэтому нам пришлось потрудиться, чтобы понять, какие из них подойдут.

Всего игра охватила почти две трети страны — 12 российских регионов. Сейчас в Красноярском крае, Якутии, Иркутской области и других субъектах есть наш продукт. В ближайшее время список пополнится Мурманской и Свердловской областями.

В этом году при поддержке Проектного офиса развития Арктики выйдет 300 экземпляров для саами, 200 — для нганасан и 100 — для энцев, а также при поддержке Федерального агентства по делам молодёжи 500 наборов для манси.

Противостояние стойбища и природы

 
Карина Шейфер: Набор состоит из словаря, карт и инструкции. Он очень мобильный. Это важно, потому что наши пользователи могут проживать в тех же стойбищах и кочевать с места на место.

Чтобы у людей не было барьеров, мы стараемся подчёркивать, что в первую очередь продукт ориентирован на неносителей, которые только начинают изучать язык. Правда, в некоторых посёлках бывают дети, которые уже разговаривают на родном языке, поэтому в таких случаях они могут переводить весь процесс, а не только следовать правилам.

Действо состоит из противостояния стойбища и тундры или тайги (в зависимости от того, о каком народе идёт речь). Например, долганы и коряки проживают в тундре, а эвенки — в разных полосах (Туруханский район — тундра, но если пойти южнее, то они уже ведут быт в тайге).

Это обычная игра в карты, но здесь не зеркальная стратегия, как мы привыкли: когда человек «А» нападает, «Б» защищается, а после — наоборот, нападает уже «Б». Стойбище всегда играет в защите, так как у нас был запрос от национального сообщества, чтобы не было агрессии.

Именно поэтому у тундры или тайги только четыре карты силы, а у их противников — 20. Это помогает соблюдать баланс. Людям силу дают, например, дымокур или нож, а оленям — рога или копыта. На карте указано, кто может ею воспользоваться.

Формат взаимодействия обтекаемый. Играть можно как один на один, так и восемь на восемь (потому что с каждой стороны по восемь персонажей). Это позволяет использовать «Стойбище» как на массовых мероприятиях, например, на Дне родного языка или Дне села, так и на уроках в школе.

Сложности с распространением

 
Карина Шейфер: У нас некоммерческий проект, который существует на грантовые средства. Деньги тратятся на печать и распространение продукта. Правда, с последним бывают сложности, потому что до отдалённых мест тайги и тундры очень трудно добраться. Из-за этого зачастую наборы лежат в районных и региональных центрах.

Но так как мы плотно сотрудничаем с коренным сообществом, то стараемся контролировать эту ситуацию, узнаём у них, дошла ли игра. Бывает, передаём «Стойбище» через знакомых, которые едут в тот или иной «проблемный» посёлок.

Точками притяжения нашего продукта являются различные творческие кружки и места, где занимаются коллективы (например, танцевальные или певческие), библиотеки, детские сады, школы.

Вообще, национальная повестка очень важна, и на неё начинают всё больше обращать внимание. Но очень часто язык при этом оставляют в стороне, потому что его осваивать тяжелее, чем то же плетение бисером.

Без привязки к парте

 
Карина Шейфер: С передачей малых языков сейчас есть проблемы, ведь даже соответствующие уроки в школах не дают гарантии, что дети что-то усвоят. Поэтому наш проект придерживается игровой методики.

У нас был выбор: разработать новые методические материалы в формате учебников, рабочих книг и чего-то такого, что приковывает человека к парте, или сделать более живой и анимированный продукт. И мы пошли по второму пути.

Конечно, настолки существовали за Уралом и до нас. Но они были либо русскоязычными, либо очень простыми, например, домино. А у нас полноценная стратегическая игра. Каждый набор индивидуален и колоритен.

В наборах есть основные одинаковые персонажи. В команде стойбища: мужчина, женщина, шаман, собака и четыре типа оленей (важенка, оленёнок, белый и старый олени). А в команде тундры или тайги они варьируются в зависимости от места проживания народа. Например, росомаха есть почти везде, а рысь — только в таёжных наборах.

Олеся Стеценко: Из набора в набор их внешний вид изменяется. Чтобы сделать это качественно, мы изучаем по фотографиям, методическим данным и разнообразным архивным документам, как выглядит одежда каждого из представителей коренных народов и локации, где они проживают.

Те же тундренные и таёжные юкагиры имеют разные костюмы и количество завязок, используют разные орнаменты, по-разному обрабатывают шкуры, цвет которых отличается из-за несхожестей в процессе выделки. Всё это учитывается и отображается после предварительного согласования с информантами, чтобы точность передачи и сохранение визуального наследния были максимальными.

Вообще, больше всего меня поразило именно богатство орнаментов. Например, у долган и у саами узоров много, но люди без проблем узнают их, используют в повседневной жизни.

Тонкости перевода

 
Карина Шейфер: Мы — два соавтора проекта, и наши имена вынесены на коробку, но те информанты, которые с нами сотрудничают, тоже указаны в наборе. Если это была экспертная работа со знатоком языка, то его имя есть в словарике. Нельзя полностью делегировать взаимодействие с текстом носителям, потому что мы, как авторы стратегии, пытаемся добиться от них именно тех выражений, которые нам необходимы.

Оленеводческая лексика — это большое семантическое поле, где много дублирующих, синонимичных понятий или тех, что отличаются какими-то нюансами. Поэтому обязательно интервьюирование носителей языка.

Например, в игре на долганском языке есть белый медведь. Если бы мы сами со словарём перевели это словосочтание, то получилось бы «чэлкээ эбэкээ», но знающие язык люди называют медведя серебряным — «үрүң эбэкээ». И такое можно выяснить только при общении. Не говоря уже о том, как строятся фразы.

Мы были против того, чтобы идти по пути просто наименований, поэтому у нас много коммуникативного элемента с построением предложений. Пользуясь подсказками и шаблонами, даже тот, кто совершенно не знает языка, сможет что-то проговорить.

Постоянные улучшения

 
Олеся Стеценко: От выпуска к выпуску всё улучшается. Например, сначала я отрисовывала линейный задний фон карт. Там были какие-то дополнительные элементы быта из игры, например, чум или нож.

А затем постепенно пришла к тому, что фон можно создавать как некую природную сплошную панораму. И теперь, если выложить карточки в ряд, то это будет единое пространство, например, лес, в котором стоят все персонажи.

Да и в целом логика действа максимально приближена к реальной жизни. Нужно, чтобы не было чужеродных элементов, которые не имеют отношения к культуре. Поэтому чумы, бубны, ножи и другие предметы тоже от игры к игре меняются.

Ещё иногда я смотрю фотографии местности, чтобы понять колорит малых народов. Взять тех же долган. У них набор в колорите тундренного заката. А для юкагиров или эвенков такое уже несвойственно, поэтому у них всё ближе к цвету шкуры, а не к небесным закатным оттенкам.